Мама говорила долго, не торопясь, немного путаясь в своих мыслях, но я понял все, что она хотела до меня донести. Что-то приглянулось ей в моем отце, и результатом этого недолгого союза стал я. Когда я родился, человеческого во мне было больше, и мама, скрепя сердце, позволила отцу меня забрать. Безусловно, тот факт, что он возился со мной, а не утопил в реке, как ненужного котенка, был удивителен.

Мы, в компании других дриад, шли через лес целый день. Мама вела уверенно, а я лишь под вечер стал осознавать,  что ни капли не устал. Мне не хотелось ни есть, ни пить, ни отдыхать. Я словно... Спал? Ведь только во сне невозможно устать.

Место, где мы наконец остановились, когда уже совсем стемнело, было прекрасным. Небольшая полянка в глухом хвойном лесу, вообще первая поляна, увиденная мной за целый день пути. Она была освещена светом полной луны; в центре стоял грубый каменный трон, по крайней мере именно трон это сооружение больше всего напоминало.  Мама отпустила мою руку, заглянула мне в глаза и кивнула на трон. Я послушно приблизился к нему, провел кончиками пальцев по подлокотнику, ощущая кожей приятную натуральную структуру, и немного неуверенно сел, чувствуя растущее напряжение.

Дриады, окружив поляну, выглядывали из-за деревьев. Я увидел и яркое сияние сбоку - Грёза, улыбаясь, наблюдала за мной. В темноте прямо передо мной сверкнуло две пары звериных глаз: оборотень и кицунэ устроились бок о бок, и тоже заинтересованно посматривали на меня. Сзади, в отдалении, я услышал прекрасную песню, ее пело несколько женских голосов под аккомпанемент журчания воды - мавка и русалки. Там же, наверное, водяной и Рюдзин, Хранитель  Вод. С тихим смехом мимо меня пролетела стайка фей. Я едва смог разглядеть их - слишком поспешно они спрятались в длиной волнистой гриве единорога, тоже подошедшего к поляне. Что-то загрохотало, затрещало, и к поляне вышло так же несколько троллей. В небе надо мной раздался пронзительный вскрик: я вскинул голову, увидев грифонов, гарпий и химер. Они что-то тащили в лапах. Легко приземляясь около трона, на поляне, они так же уходили с нее, скрываясь за деревьями. Из грузом оказались камни. Когда последняя гарпия опустила свой камень около остальных, глыбы заскрежетали, и передо мной предстал голем, так же покинувший поляну. Мама зашла мне за спину, и я смог увидеть, как встреченные мною за время пути создания собрались все вместе.

Зрелище было неописуемым. Я почувствовал, что у меня сперло дыхание. Мне было сложно поверить в то, что лишь последние тринадцать дней моей жизни были этой самой жизнью наполнены. Мама снова оказалась рядом, положила свою руку поверх моей и посмотрела в мои глаза. Не нужны были слова, чтобы объяснить происходящее. Ведь я понимал, я с самого начала где-то в глубине души знал, что это конец.

Мама резко вонзила вторую руку мне в грудь, в сердце. Теперь уже точно точка невозврата была пройдена. Я как-то жалобно и рвано выдохнул. С самого начала, где-то в глубине души я знал, что это конец. Знал, но все равно шёл дальше. Отсчёт пошёл с того момента, как я переступил границу Их земель. И сегодня был мой последний день.

Последний день... в качестве человека.

Нынче все духи от феи до беса
Меня называют Хозяином Леса.
Мне предано служат лохматые твари,
Со временем все уважать меня стали.
(Король и Шут - Хозяин леса)